Очередной орн в полном лабораторном одиночестве. Что могло пойти не так? Ну, кроме того факта, что память заброшенного судьбой уподобилась решету, через которое то и дело порой вываливалось слишком многое. Слишком... важное: переменные формул, функции собственного корпуса, друзья... друзья.

Они вообще у него были?..

Плечи колыхнулись от очередного прерванного цикла вентиляции громоздких систем и циклопу пришлось схватиться за стол, дабы устоять на ногах.

Нет. Хватит. Терпеть подобное состояние целую вечность? Увольте. Шоквейву было необходимо найти способ самостоятельно решить проблему с нестабильной психикой, извечным порочным кругом возвращения призрачной боли...

О чём вообще велись его размышления?

Ах да. О болезненных воспоминаниях и о том, как они из раза в раз подтирали строки кода, выставляя недоделанные, перегоревшие или же и вовсе опустевшие участки процессора напоказ.

Кто ж знал, что отсутствие дельной калибровки было гораздо заставить джета пользоваться услугами записных книжек чаще, чем это делал главный связист их фракции?..

Итак, именно эта электронная книга под видом датапада и спасала сейчас безумца своим нахождением на сером столе, погружённом в полумрак тёмной просторной — и поверх захламлённой! — комнаты. Приглушённый свет плох для концентрации? Ха... Возможно.

— ВОСХИТИТЕЛЬНО! — довольно крикнул Шоквейв, восстановив работу вентсистемы, и драматично взмахнул рукой, сжав острые пальцы-когти в кулак. Морально он был готов зарыдать от счастья. — Я записал. Я записал!..

Поместив прямо перед своей оптикой датапад, десептикон принялся довершивать свою наработку, которую так наивно позиционировал легальной заземлённой версией космического моста для выкачки звёздной энергии прямиком из их ядер для последующей зарядки тех или иных механизмов и объектов в целом.

Ну а что?! Энергонный кризис никуда не делся!

И, о чудо, во время работы с точными данными, его ржавая процессорная активность действительно возвращалась к норме: корпус успокаивался, искра переставала излучать хоть какой-то — даже самый малейший — эмоциональный фон. Шоквейв нешуточно становился роботом в столь сокровенные моменты своего актива — компьютером на ножках, если быть точнее. Однако, стоило вырваться из железных тисков концентрации, как всё распадалось на части. Так что — да... Единственное, что могло сделать из Шоквейва Шоквейва — его личные проекты и научная деятельность.

Ударив машину локтем, чтобы та наконец-то запустилась, кривой джет выровнял рельефную спину и дважды гордо провернул плечи: устройство отозвалось на грубые команды гулом и сразу же сгенерировало воронку, из которой вывалилось что-то до странного знакомое. И это «что-то» даже не являлось потоком энергии, который — по изначальной задумке главного учинителя хаоса в рядах десептиконов — должен был перейти в одну из заранее заготовленных им батарей... Для хранения заряда, способного уничтожить весь Каон, конечно же. А вы о чём подумали, проказники?

После преподнесения подарка доброй воли «мост» поглотил самого себя и во всём шпиле в очередной раз отключилась электроэнергия. Полный блэк-аут.

Опять вылетели пробки? Не-а, снова.

Реакция на частичную неудачу? Тихий вздох. Почему частичная? Ну, эта штука всё же что-то выбросила в этот скрапов мир!

Подойдя ближе к попаданцу, Шоквейв склонился и вовсе — опустился перед ним на одно колено, накренив голову уродливой птицей. Щелчком пальцев хозяин владений приказал своим дронам просканировать корпус танкформера на наличие повреждений и уточнить его сигнатуру. Получив результаты, схожие с самим собой, циклоп приглушил свет золотой линзы и чуть дрогнул серыми антеннами, после чего с довольно важным видом почесал нижнюю грань головы...

— Полагаю, было бы крайне некорректно оставлять тебя на полу. Рекомендую не дёргаться, ведь моя первостепенная задача на данный момент — это помощь в устранении повреждений.

Безмолвно кивнув неискровым помощникам, дабы эти умные идиоты приступили к работе, сенатор встал и грациозным образом убрал руку за спину.

— Перенесите гостя на платформу и озаботьтесь исключением малых повреждений из его конструкции, — голос кона прозвучал избыточно загадочно. — Нам есть о чём поговорить.

Образовав некоторую, очевидно, крайне намеренную — или шлаково спонтанную? — паузу в своей речи и заметно дёрнувшись на месте, гениальный тактик тихонько пристыдил самого себя:

— ...Пока я ещё способен вести хотя бы наполовину конструктивный диалог…

Пока танкформер притворялся совершенно точно самостоятельной единицей (чего, вообще-то, и сам Шоквейв не стал отрицать, но!..), учёный обошёл платформу, на которую усадили пришельца, и со спины тронул когтем правую узковатую антенну. Интересно... Похож!

Джет заглянул прямо в оптику из-за плеча собеседника. Личное пространство? А зачем...

— Самовосстановление будет излишне долгим и ресурсозатратным! Твоя оптика повреждена, а это — довольно деликатная работа, — поспешил признать забывчивый кон и дёрнул правым крылом, неестественным образом вывернув его огрызок куда-то в сторону... — Но мы это быстро исправим!.. Потому что мои дроны исправно работают. Ещё никто не жаловался.... Наверное.

Выхватив из сабспейса какой-то дополнительный планшет, формер уселся перед подопы..., испытуе..., в общем, пациентом. И принялся быстро записывать детали последнего джоора. Пускай жертва добродетели и пыталась показывать себя с лучшей стороны: спокойным, сосредоточенным на работе специалистом, крылья предательски нервно колыхались на расшатанной чем-то несущей конструкции. Линза периодически мигала, забавно создавая ощущение прищура.

— Мы, должно быть, одна и та же персона, — размеренно протянул Шоквейв, продолжая высекать тезисный список одним единственным пальцем, отчего этот процесс слегка так подзатянулся. — Мне всегда был интересен беспочвенный феномен иных реальностей в литературе, но теперь... Это возымело научное подтверждение, — он поднял взгляд на второго кибертронца и смущённо пожал плечами. — В виде тебя, разумеется.

Интересно, насколько хорошо Шоки поддерживал этот образ, кхем, серьёзности?.. Не уйдёт ли и этот потенциально свободный аудио процессор?..

— Только вот я не думаю, что остальным понравится факт наличия второго меня в исходном, моём, мире, — нервно поперхнулся смехом академик; его оптика вперилась в идеальную работу паукообразного дрона, убиравшего трещины с рассеивателя красного света. — Так что тебя нужно адаптировать до того, как это стало общей проблемой. Точнее сказать, моей проблемой. Ты тут не при чём, правда. И, кажется, у меня есть на примете один способ... Желаешь добровольно поспособствовать продлению срока моего актива?