Присутствие четвероногого можно было бы и учуять за пару мехаметров так точно, однако... Системы дали свой отказ: «не сегодня». Неприятный полёт с ящиком в обнимку как-то не способствовал сосредоточению.

Игнорируя мир, потерянный мех пролежал половину джоора в состоянии «фараона», созерцая деформированные, помятые пласты металла, пропитавшиеся гарью и отчаянием. Вообще-то никто не говорил ему следить за хлебобулочными птицами. И тем не менее Саундвейв ощущал на себе неподъёмный груз вины: Лазербик исчез, Баззсоу мог пострадать, дом «добровольной жертвы» и вовсе — взорван. Не этого ведь они добивались, да?..

— Мх... — волнистый вокодер издал низкое недовольные мычание в ответ на вопрос о живости его конструкции.

Попытавшись подняться и посмотреть на кота, спарк ударился лбом о свод мусорного бака и на мгновение остановил вентиляцию систем.

— Дом взорван. — Беспризорник потёр ушибленное место и сощурил оптику, что отразилось на визоре каскадным потемнением. — Местоположение птиц мне неизвестно. Я не уследил... Прости.

Прикосновение лапы слегка приглушило болевой сигнал и граундер сразу же воспользовался этим: дугой оглядел пространство, в котором уже, кажется, стал чувствовать себя родным, в поисках наилучшего угла и за что потянуть, чтоб помочь своему корпусу покинуть мёртвый бак.

— Я в порядке, — соизволил указать кибертронец и вздохнул, на брийм другой прекратив почти успешные попытки выползти наружу. Честно? Хотелось покоя и тишины, а не вот этого вот всего...

Миновав очередной прогон спёртого воздуха из магистралей и собрав в кучу собственные ощущения и мысли, Саундвейв довольно ровным голосом обозначил:

— Я правда волнуюсь за них, Рэвейдж.